 Когда-то Индия была самым большим другом СССР за пределами социалистического лагеря.
Джавахарлал Неру ездил в Москву, а Никита Сергеевич Хрущев - в Дели. Именно Хрущев, выступая на митинге в Бангалоре, произнес ставшую знаменитой фразу "Хинди-руси бхай-бхай" ("Индийцы и русские - братья"). Специалисты знают, что слово "бхай" пришло в язык хинди из санскрита, где читалось как "братр". Таким образом, тезис о братском отношении друг к другу двух великих народов получал подтверждение даже с точки зрения лингвистики.
СССР помогал Индии изо всех сил. Предоставлял займы для строительства заводов, шахт и промышленных предприятий. Советские геологи открывали в Индии месторождения газа и нефти, советские инженеры строили нефтеперерабатывающие заводы и прокладывали трубопроводы. С середины 1960-х годов на фоне ухудшающихся отношений с Китаем Москва стала активно вооружать Индию, поставляя ей истребители и танки. Во время печально известного "индо-пакистанского инцидента" Кремль успешно сыграл роль главного посредника и миротворца, организовав встречу президента Пакистана и премьера Индии в Ташкенте.
А с приходом к власти в Индии Индиры Ганди отношения между СССР и Индией достигли и вовсе небывалых высот. Был подписан Договор о мире, дружбе и сотрудничестве, подготавливавшийся в строжайшей тайне: с каждой из сторон о переговорах знало не больше шести человек, включая премьер-министра и министра иностранных дел. Делалось это прежде всего для того, чтобы предотвратить возможные попытки американской и британской агентуры сорвать подписание договора.
На протяжении пятнадцати лет влияние Москвы по ту сторону Гималаев было огромным: достаточно сказать, что в Индии действовало более 1500 обществ индийско-советской дружбы. Для сравнения: обществ дружбы Индия-США было всего два. По данным "архива Митрохина" (архивариуса КГБ, сумевшего перевезти на Запад тысячи секретных документов советской разведки), СССР тратил десятки миллионов долларов на поддержку партии Индиры Ганди и финансирование индийских СМИ. Но, разумеется, дело было не только в деньгах: симпатия индийцев к "северным братьям" была искренней и неподдельной. И, конечно же, не могла не вызывать негодования у англосаксов, приложивших максимум усилий для того, чтобы между Москвой и Дели возникло охлаждение.
Их мечта сбылась в начале 1990-х годов, когда Россия, попавшая под власть либералов, стала стремительно терять накопленное СССР наследие. Индия перестала быть интересна российской властной верхушке, экономическое сотрудничество сворачивалось, а военно-техническое сотрудничество все чаще буксовало из-за нехватки денег и развала российской оборонки. В результате индийские военные переориентировались на рынок западных оборонных технологий, а исполнение контрактов с Россией тянулось годами и даже десятилетиями, как это произошло с авианосцем "Адмирал Горшков". И хотя на долю Индии по-прежнему приходится около 30% российского оборонного экспорта, а не 50%, как иногда ошибочно пишут в СМИ, Россию на оружейном рынке Индии все больше теснят США и европейские страны. В том числе Франция, собирающаяся продать индийским ВВС 126 истребителей четвертого поколения "Рафаль".
Однако было бы совершенно неправильно сводить все потери России от охлаждения отношений с Индией к потерянным оружейным контрактам. Индия, в отличие от Китая, не претендует на роль сверхдержавы, однако это, безусловно, крупнейшее региональное государство, союз с которым может значительно усилить позиции любой другой страны мира. Учитывая многолетние традиции индийско-советской дружбы, восстановить такой союз может оказаться не так уж и сложно. Особенно теперь, когда во главе Индии стоит глава националистической партии "Бхаратия джаната" Нарендра Моди.
В 2002 году Моди, возглавлявший правительство штата Гуджарат, был объявлен персоной нон грата в США в результате событий, вошедших в историю как "гуджаратская резня". Однако с тех пор, как у его партии появились серьезные шансы выиграть парламентские выборы, англосаксы сменили гнев на милость и принялись обхаживать Моди со всех сторон. Первой с ним встретилась посол США в Индии Нэнси Пауэлл, затем его пригласили выступить перед британскими парламентариями, а в сентябре этого года Моди посетил Вашингтон, где был обласкан Обамой. После этого совсем не кажется удивительным, что Моди вошел в число лидеров в рейтинге "Человек года" по версии журнала Time и стал номером один в голосовании читателей. Борьба за симпатии Моди идет нешуточная.
В этом контексте легко понять нарочито-снисходительный тон западных СМИ, освещающих визит Владимира Путина в Дели. "Моди скорее всего усилит пророссийскую риторику, в особенности подчеркивая традиционную дружбу между двумя странами, одновременно добиваясь соглашений, например, в сфере энергетики", - сквозь зубы признает эксперт Центра имени Вудро Вильсона Майкл Кугельман. Конечно, заявление Моди о том, что "Россия является самым близким другом Индии и привилегированным стратегическим партнером", легко обозвать "риторикой". Гораздо сложнее объяснить, почему по итогам переговоров двух лидеров был подписан целый пакет документов, включая контракт на поставку оборудования для АЭС, документ о стратегическом видении укрепления сотрудничества в мирном использовании атомной энергии, договор об обучении индийских военнослужащих в учебных заведениях Минобороны РФ и многие другие. По словам Владимира Путина, речь идет о комплексном сотрудничестве по целому спектру направлений - от сферы коммуникаций до совместного освоения Арктики и космоса.
"Визит Путина... вряд ли способен ослабить впечатление, что его стране не хватает партнеров, достаточно щедрых для того, чтобы укрепить ее экономику", - пишут на страницах The Washington Post журналисты Энни Гоуэн и Майкл Бирнбаум. В этих словах вправе усомниться любой, кто представляет себе масштабы ресурсов стран, поддерживающих Россию в нынешней непростой ситуации, - Китая, Индии, Турции.
Впрочем, нынешние западные СМИ нужно уметь читать между строк. Признавать какие-либо дипломатические или политические победы и достижения России и лично Путина им нельзя ни в коем случае. Это можно делать лишь задним числом, если сравнение с днем сегодняшним выходит не в пользу нашей страны. Любые, даже самые незначительные неудачи следует раздувать до эпических масштабов. Но если деваться некуда и налицо явные победы Путина - как в случае с нынешним визитом в Дели, - нужно делать упор на том, что они принесут выгоду не России, а ее партнерам. Поэтому англосаксонская пресса сейчас занята перечислением тех преимуществ, которые от стратегического партнерства с Москвой получит Дели. Тут и дешевая нефть (от "Роснефти"), и прямой доступ к российским алмазным месторождениям, и выгодные оружейные контракты. Однако не стоит забывать, что и советско-индийская дружба тоже была экономически выгодна прежде всего Индии.
Москва же от союза с Дели выигрывает в геополитической сфере, возвращаясь на ту территорию, где она уверенно чувствовала себя на протяжении четырех послевоенных десятилетий. Повышается и вероятность воплощения в жизнь концепции стратегического треугольника "Москва - Дели - Пекин", выдвинутой Евгением Примаковым еще в 1998 году. Эту концепцию в свое время считал своим долгом высмеять и лягнуть каждый уважающий себя либерал - не потому ли, что ее реализация означает крах англосаксонской гегемонии в мире? Впрочем, в мире конца 1990-х - с прочным экономическим союзом США и КНР ("Чимерики") и слабой России - такой треугольник действительно казался фантастикой.
Ныне ситуация изменилась. Благодаря усилиям Хиллари Клинтон по "сдерживанию Китая" "Чимерика" ушла в прошлое, в России либералы уже не так всесильны, а идеология правящей индийской партии и ее лидера куда ближе к консерватизму Владимира Путина, нежели к западному ультралиберализму. Сближение России со своим старым другом Индией - еще один шаг в направлении стратегического треугольника "Москва - Дели - Пекин".
Кирилл Бенедиктов, писатель и политолог
|
